Мне кажется есть какой-то высший замысел в том, что победа пришла именно в этих числах. Не в апрельскую слякоть, июльскую духоту или ноябрьскую хмарь. Может быть для победы годился бы люто-морозный январь. Это даже более было бы по русски, но это был бы слишком суровый знак. Не было бы этой легкости, толчка вверх, силы жить, которые дает май. И это - не случайно.